Немного политэкономии на сайте. Вы не задавались вопросом, почему вообще мы, российский и украинский народ, живем так бедно? Не все конечно. Кое-кто очень богато, а большинство очень бедно. И это при наших то природных ресурсах!
Вы что-нибудь слышали о природной ренте от наших политиков? От экономистов, от партийных лидеров, от оппозиции?
Эта тема находится как бы под негласным табу, как будто и нет такого понятия.
А общемировая практика, напротив, вполне открыто решает этот вопрос.
Итак, что такое природная рента?
Рента в первоначальном смысле слова, обозначала доход землевладельца со сдаваемого в аренду земельного участка или доход, получаемый рантье в виде процента с предоставляемого в ссуду капитала. Это было давно, но правда.
В России под "природной рентой" понимается плата за пользование недрами, которые находятся в собственности государства и переданы им в управление, как правило, частным компаниям на срочной и возмездной основе.
Если коротко и упрощенно, принимая во внимание, что у нас нынче рыночная экономика и, соответственно, совершенно определенно капиталистическое общество, то частная собственность (которая становится все более превалирующей в обществе) формируется за счет результатов деятельности человека, а общественная - из ресурсов, возникших без участия человека. То есть, за счет того, чем Господь наделил землю, на которой стоит то или иное государство. В нашем случае Россию, то есть нас – жителей России.
Можно вспомнить и о Конституции, которая, как известно, закрепляет общенациональное владение недрами.
Но так получилось, что по ныне действующему закону «О недрах», пролоббированному нефтяными олигархами, сверхприбыль спокойно течет в карманы частных нефтяных компаний и их владельцев.
Стоит лишь заметить, что нигде в мире и сегодня ничего подобного нет. В подавляющем большинстве стран мира от 80 до 90% сверхприбылей от эксплуатации недр поступает в государственную казну. (Взято отсюда)
Вот некий образец социальных условий, в которых живут граждане страны, где честно решают вопрос природной ренты:
В САУДОВСКОЙ АРАВИИ, монархия)
…Зарплата медсестры - 10 000 $.
За каждого новорожденного выплачивается 70 000 $.
Новобрачным дарится 64 000 $ на поку
пку квартиры.
На открытие личного бизнеса единовременная материальная помощь - 50 000 $.
Крупные налоги и поборы запрещены.
Образование и медицина бесплатные.
Образование и стажировка за рубежом - за счёт государства.
Сеть магазинов для многодетных семей с символическими ценами на основные продукты питания.
За продажу продуктов с просроченным сроком годности - большие штрафы и задержание подразделениями спецполиции.
Часть аптек - с бесплатным отпуском лекарств.
За подделку лекарств - смертная казнь.
Квартирная плата - отсутствует.
Плата за электроэнергию для населения отсутствует.
Продажа и употребление спиртного запрещены - «сухой закон».
Кредиты на покупку автомобиля и квартиры - беспроцентные.
Риэлторские услуги запрещены.
Покупку автомобиля до 50% оплачивает государство, бойцам народного ополчения - 65%.
Бензин стоит дешевле воды. 1 литр бензина - 0,14 $ (отсюда)
Так вот, ещё раз спрошу, слышали вы что-нибудь о природной ренте от наших политиков?
Этот вопрос задал мне один умный человек в частной беседе. По его подсчетам граждане России должны были бы получать на личные счета приблизительно 100 тыс рублей ежегодно, если бы им честно и справедливо выплачивали ренту от продажи нефти-газа.
Академик РАН Дмитрий Львов очень наглядно посчитал из чего создаётся российский доход - если принять весь нераспределенный доход страны за 100 процентов, то наш общий труд вносит в доход 5 процентов, бизнес российский дает еще 20 процентов. А 75 процентов – это природные ресурсы: газ, нефть, лес, рыба и так далее. Один газ приносит нам около 30 миллиардов долларов в год. Следовательно, основной доход создает природный потенциал России. Этот доход и называется рентой. В широком смысле - это как бы дополнительный доход, сверхдоход. Но при этом оказалось, что 70 процентов всех налоговых поступлений страны идут за счет фондов оплаты труда. Как же это так? ... Если у нас на самом деле 75 процентов доходов создается рентой, а мы везде трубим, что 70 процентов налогов получаем за счет труда, то это безобразие" . (отсюда)
Смекаете, почему понижение цены на нефть отнюдь не привело к удешевлению бензина? Смекаете, почему наши политики так не любят тему природной ренты? Ни единоросы, ни коммунисты, ни жириновщики...
Тут ещё много умных вопросов можно задавать. Но есть ли читатель у таких статей?
Vadim: Есть
Краснею и шаркаю ножкой...
В последние годы активно обсуждается возможность введения всеобщей ренты для граждан России за природные богатства. Если бы власть приняла такой законопроект, то каждый россиянин получал бы определенную сумму отчислений от продажи газа, нефти, ценных металлов, леса, так как это практикуют другие страны.
Россия – крупнейшее государство, которое получает значительную прибыть от экспорта природных ресурсов. Доход от продажи – это основной источник наполнения государственного бюджета. К простым гражданам эти деньги приходят в форме субсидий, пенсий, различных пособий, а также социальных льгот. Кроме того, на эти деньги содержаться школы, больницы, строятся дороги и т.д.
В других странах дела обстоят иначе, например, в Кувейте, Аравии, ОАЭ, и ряде других государств Персидского залива предусмотрено перечисление определенной суммы на персональный счет гражданина, непосредственно с момента рождения ребенка. Эти деньги - процент от продажи нефти. Так как коренного населения в этих странах немного, они получают неплохое пособие (эта сумма может достигать 3 тыс. долларов). Кроме того, граждане Кувейта могут воспользоваться беспроцентным кредитом на сумму до 220 тыс. долларов для строительства жилья.
Таким образом, поступают не только в странах богатых нефтью. В скандинавских государствах существует схожая, но не настолько щедрая политика. Деньги на ее осуществление берутся из налоговых отчислений, а также доходов от экспорта различной продукции. В США на Аляске каждому гражданину полагается по 1 тыс. долларов только за то, что в этом штате идет добыча золота. Также здесь предусмотрен нефтяной фонд (около 30 млрд. долларов) из которого ежегодно население штата получает внушительные дивиденды.
Как же обстоит дело у нас? Сколько бы могли заработать граждане России за 2016 год от доходов золота, нефти, газа, если бы были акционерами корпорации Россия, и имели долю от 143 млн. акций (по количеству граждан)? Объема средств, которые получало государство от продажи газа, нефти, леса и т.д. на протяжении 20 лет составляет около 10 трлн. долларов, из которых 200 тыс. долларов должно приходиться на однодетные семьи, а 140 тыс. долларов на семью из двоих пенсионеров. Еще по 25 000 долларов на каждого россиянина приходиться за продажу иных природные богатства страны (металла, золота, алмазов). Сейчас всеми этими благами пользуется только олигархическая верхушка.
Единственно на что пока могут рассчитывать россияне – это перераспределение природной ренты. Но суммы которые сможет предложить государство, конечно, будут небольшими. При разделении 6 трлн. рублей от нефтяных доходов, которые получила Россия в 2015 году, на каждого гражданина России получается около 600$ в год. Если к этой сумме прибавить еще процент от вырученных денег за лес, золото, алмазы, металлы, то прожить за эту сумму целый год вряд ли получиться.
Те, кто стоят на стороне данного нововведения, утверждают, что главное не цифры, а возможность стать обладателем свой доли всеобщего достояния, и иметь ежегодную прибыль от работы и проживания в России. Но если такой закон вступит в силу, можно ощутить другую сторону медали: придется в полной мере оплачивать коммунальные, образовательные, медицинские, и другие услуги, по тем тарифам, которые будут экономически обоснованными. Россияне больше не смогут рассчитывать на материнский капитал, льготы, программы помощи для сельских врачей и проч.
Доктор экономических наук И. ОСАДЧАЯ.
Наука и жизнь // Иллюстрации
Наука и жизнь // Иллюстрации
В последнее время много говорят и пишут о так называемой природной ренте, присваиваемой нефтяными компаниями. Кто-то считает, что если отобрать эту ренту у монополистов и разделить среди населения, то можно добиться чуть ли не удвоения зарплат и пенсий. Другие предлагают открыть целевые лицевые счета, средства с которых пошли бы на лечение, образование, улучшение жилищных условий и т.п. А представители нефтяного бизнеса, в свою очередь, стремятся доказать, что все "излишки" доходов в том или ином виде государство у них изымает, в то время как дальнейшее развитие отрасли требует колоссальных капиталовложений.
Следовательно, неплохо бы разобраться: что такое природная рента, каковы ее масштабы, в какой мере и с помощью каких экономических инструментов ее следовало бы изымать (и изымают), наконец, каким образом с выгодой для дела и, стало быть, для того же народа ее использовать.
Что такое природная рента?
Обратимся для начала к Марксу, поскольку именно Маркс вслед за своими предшественниками А. Смитом и Д. Рикардо, основавшими классическую политическую экономию, внес действительно существенный вклад в развитие теории земельной, в том числе и вообще природной ренты. Главный смысл ее состоит в том, чтобы на основании теории трудовой стоимости (стоимости, создаваемой производительным трудом) объяснить источник дохода земельного собственника в виде арендной платы, или ренты.
Объектом анализа в теории ренты стала земля - ее плодородие, местоположение и формы хозяйствования на этой земле. Затрагивались и другие природные объекты, порождающие аналогичный доход. Вот что писал в "Капитале" К. Маркс по этому поводу: "Повсюду, где природные силы могут быть монополизированы и обеспечивают применяющему их промышленнику добавочную прибыль - будет ли то водопад, или богатый рудник, или богатая рыбой вода, или хорошо расположенное строительное место, - лицо, признаваемое в силу своего титула (...) собственником этих предметов природы, улавливает у функционирующего капитала эту добавочную прибыль в форме ренты".
Здесь заложены три важнейшие идеи. Рента - это добавочная прибыль. Возникает она благодаря функционирующему капиталу, использующему производительную силу природы, вернее - выгодные природные ресурсы. И, наконец, сама эта добавочная прибыль выплачивается собственнику ресурса как арендная плата, или рента.
Мы не будем вдаваться в тонкости трудовой теории стоимости, образования средней нормы прибыли и тех препятствий, которые порождает земельная собственность в механизме свободной конкуренции. Важно понять, что речь идет, в сущности, о сверхприбыли (по отношению к некой общепринятой норме), закрепляемой земельной монополией или монополией на разработки какого-то природного ресурса и выплачиваемой его собственнику. Именно так определяется рента в любом современном учебнике или словаре: "Экономическая рента - это цена, уплачиваемая за использование земли и других природных ресурсов, количество которых строго ограничено".
Но можно ли на основе теории определить размеры той дополнительной прибыли - в данном случае речь идет о нефтяной отрасли, - которая реально зависит не только от неких природных особенностей, но в решающей мере от цен на мировых рынках? Именно они определяют уровень доходов и сверхдоходов нефтяных компаний. Пошли цены вверх - природная рента разбухает, пошли цены вниз - вроде бы и природная рента пошла на убыль. Так, в 1998 году падение цен на нефть обошлось России потерей 11 млрд долларов, а в 2001 году в результате роста цен на нефть она получила "премию" в размере 31 млрд долларов. Неслучайно на вопросы граждан по поводу природной ренты наш президент в своих ответах предпочитал пользоваться терминами "сверхприбыль", или "избыточные доходы", что более соответствует действительности.
Какова величина избыточных доходов нефтяных компаний?
Прежде чем говорить об избыточных доходах, приведу цифры, характеризующие рентабельность нефтяных компаний (соотношение между величиной прибыли от реализации продукции и затратами на ее производство и реализацию).
В 2002 году средний показатель рентабельности нашей промышленности составил 14,1%. Для восьми нефтяных компаний он равнялся в среднем 24,3%. Однако разброс данных по отдельным компаниям был очень велик. Посмотрите таблицу 1.
Государство - собственник природных ресурсов - должно изымать сверхприбыли монополий. Азбучная истина! Сегодня, как признают многие участники дискуссии о природной ренте, по этому вопросу сложился определенный консенсус. Но изымать в каких размерах?
Посмотрим на международный опыт, говорящий о том, какую часть прибылей нефтяных компаний получает государство. Во всех развитых странах сверхприбыль нефтяных компаний государство изымает в соотношении 20 к 80, то есть 20 процентов - нефтяникам, 80 - государству. В России сегодня это соотношение составляет 50 на 50. Получается явный недобор! Да и эксперты Международного валютного фонда (МВФ) в одном из докладов признавали, что "налоговое бремя в российском нефтяном секторе ниже по сравнению с другими странами".
Механизм оценки и изъятия сверхприбыли очень сложен, он должен учитывать не только интересы населения и бюджета, но и не в последнюю очередь интересы развития самой отрасли. Может быть, поэтому здесь наблюдается такой разнобой в показателях, отражающих не столько тщательный анализ и расчеты, сколько политические пристрастия и стремление получить голоса избирателей. В ходе дискуссии о природной ренте предлагались самые фантастические проекты ее изъятия и использования, сулящие буквально мгновенное повышение благосостояния народа.
Чаще других в разговорах о природной ренте мелькало имя главного идеолога левого фланга нашего политического спектра, известного экономиста С. Глазьева. Приведу некоторые его оценки (их можно найти на его Интернет-сайте). Первоначально он объявил, что ежегодный объем природной ренты только за нефть в нашей стране может составлять от 20 до 50 млрд долларов. В другом документе фигурирует цифра 30 млрд долларов - якобы столько ежегодно недополучает российское общество за добытую и проданную нефть. (Пожалуй, эта сумма равна всему валовому доходу нефтяных компаний России!) Позднее встречаем более умеренные цифры. "Объем природной ренты, генерируемой российскими природными ресурсами, по оценкам экспертов, составляет около 20 млрд долларов в год, из которых не менее половины можно было бы вернуть в бюджет" ("Парламентская газета", 2003, 5 апреля). И наконец, во время обсуждения госбюджета на 2004 год появилась еще одна цифра: изъятием природной ренты можно увеличить доходную часть бюджета примерно на 17 млрд долларов.
Есть и более скромные оценки. Глава Счетной палаты С. Степашин называл цифру в 7-8 млрд долларов. В свою очередь представители нефтяного бизнеса утверждали, что 2-2,5 млрд - тот максимум, который из них можно дополнительно выжать. По мнению одного из экспертов Института экономики переходного периода, 3-4 млрд долларов - предельная величина, при которой нефтяники могут вкладывать и в отрасль, чтобы развивать ее. Президент приводил цифру 3 млрд долларов.
Проблема существует и требует крайне взвешенного решения
Изымать сверхприбыли, конечно, нужно, но и слишком много изъять опасно: нельзя резать курицу, несущую золотые яйца. Топливно-энергетический комплекс (ТЭК) в целом и нефтяной сектор в частности играют в нашей экономике основополагающую роль. ТЭК - это 30% промышленн ого производства, 54% экспорта, 45% валютных поступлений, 32% доходов консолидированного бюджета (то есть федерального и бюджетов регионов), 54% доходов федерального бюджета. При этом нефтяной сектор, о котором в статье и идет речь, в 2003 году обеспечил 12-13% доходов консолидированного бюджета и примерно 10% федерального.
Но без систематических миллиардных капиталовложений нeвoзмoжно продолжать играть такую роль, а тем более наращивать добычу. По оценкам Минэнергетики, прогнозируемое увеличение добычи нефти с нынешних 400 млн тонн в год до 500 млн тонн к 2010 году потребует 12-15 млрд долларов ежегодных вложений. В 2002 году при относительно благоприятной ценовой конъюнктуре чистая прибыль нефтяных компаний составила 12 млрд долларов, из них 10 млрд были вложены в развитие отрасли.
Следует учитывать, что за прошедшее десятилетие существенно ухудшились геолого-экономические условия добычи нефти. Доля высокопроизводительных скважин резко снизилась. Вдумайтесь в эти цифры. В конце 80-х годов 55% их составляли скважины производительностью до 25 тонн нефти в сутки. Сегодня к их числу относятся скважины, дающие до 10 тонн в сутки. Выработаны наиболее богатые и уже обустроенные месторождения. Число неработающих скважин за 10-12 лет увеличилось в 9 раз.
От нефтяных компаний требуются не только вложения в бурение новых скважин и разработку новых месторождений, но и резкое увеличение вложений в расширение транспортной инфраструктуры. (По некоторым оценкам, объемы инвестиций только в эту сферу сопоставимы с величиной недоплачиваемых налогов.) предстоит серьезно увеличивать расходы на геологоразведку и прирост разведанных запасов. И здесь цифры не радуют: вместо 30-40 новых месторождений в год в настоящее время открывает ся не более 10. Объем разведочного бурения снизился в 10 раз, соответственно сократился и прирост разведанных запасов.
Итак, изъять и поделить, конечно, можно, но каков будет итог? Не останемся ли у разбитого корыта? Вот один только пример из зарубежного опыта. Как известно, Великобритания добывает нефть со дна Северного моря. И доходы добывающей компании с ростом цен на нефть там тоже возросли. В связи с этим британское правительство намеревалось ввести дополнительный 10-процентный налог на прибыль от добычи. Это дало бы доход в 12 млрд долларов в год. В ответ руководство компании сумело доказать, что в этом случае они будут вынуждены снизить инвестиции на 20%. A так как месторождение уже сильно выработано, то при достижении определенного уровня спада придется прекратить добычу ранее, чем предполагалось. (В месторождениях уже сегодня остается около 50% запасов, извлекать которые при существующих технологиях невыгодно.) Пришлось отказаться от такого налога!
Нередко многие из нефтяных гигантов выделяют слишком высокую долю чистых прибылей на выплату дивидендов: в 2002 году Сибнефть направила на такие выплаты 90% чистой прибыли. Мировая же практика свидетельствует, что на эти цели используется, как правило, 40-60% прибыли.
Существующая система налогообложения и что предполагается изменить
Специального рентного налога, то есть платы за используемую территорию (в Австралии, к примеру, это так называемый налог на ресурсную ренту), у нас нет. Но сие не означает, что рентный доход и доходы от повышения нефтяных цен, образующие в совокупности лакомые сверхдоходы, совсем не улавливаются существующей налоговой системой. Представляемая здесь таблица 2 показывает ту долю налогов, которую уплачивают государству крупнейшие нефтяные компании России. Она не так уж мала.
Итак, какие же налоги уплачивают нефтяные компании?
НДС и экспортные пошлины (они вычитаются из валовой выручки при расчете чистой прибыли).
-Налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ).
-Налог на имущество организаций.
-Взносы в государственные внебюджетные фонды.
-Подоходный налог.
-Налог на прибыль организаций.
С точки зрения рассматриваемой проблемы наиболее важны два первых налога (остальные уплачивают и другие предприятия). Экспортные пошлины напрямую увязаны с изменением цен на нефть. При средней цене нефти марки Urals в 15 долларов за баррель ставка пошлины равна 0%, при цене от 15 до 25 долларов она повышается до 35% (от разницы между текущей ценой и 15 долларами), при цене выше 25 долларов за баррель вводится дополнительная составляющая пошлины в размере 40%. Сегодня, когда рассматривается вопрос, как увеличить изъятие сверхприбыли у нефтяников, кое-кто из правительственных деятелей предлагает увеличить верхнюю ставку пошлины до 60%. Поскольку именно 25 дoлларов за баррель следует, по их мнению, считать той высокой ценой, при которой можно увеличить налоговые изъятия у нефтяных компаний, существенно не снижая их доходы и не ущемляя их инвестиционных планов.
Однако Минэкономразвития и президент более склонны идти по пути повышения и модернизации налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ). Этот налог был введен в 2002 году вопреки отчаянному сопротивлению нефтяных компаний,но уже в том же году дал 11,5% поступлений в федеральный бюджет!
Приведенная таблица 3 характеризует поступления налогов от использования природных ресурсов в консолидированный бюджет (федеральный и региональные бюджеты вместе) в 2002 году.
Как видим, НДПИ на нефтяные ресурсы дал в 2002 году свыше 11% поступлений в консолидированный бюджет страны.
Нефтяному лобби в Думе все же удалось максимально снизить возможное влияние этого налога на деятельность нефтяных компаний. Принятый налог не был дифференцирован. Его ставка едина для всех компаний - 32 рубля за 1000 кубометров природного газа и 340 рублей за тонну нефти. При такой недифференцированности налога и его независимости от эффективности добычи нефти малопроизводительные скважины облагаются таким же налогом, как и более рентабельные. Это не только не дает более "чистого" изъятия рентных доходов, но и стимулирует появление большего числа невыгодных, "замороженных" скважин, более того - не способствует развитию малого предпринимательства в отрасли, которое нередко ориентируется на работу именно с низкопродуктивными скважинами.
Сегодня обсуждается вопрос о том, как осуществить необходимую дифференциацию указанного налога, не породив при этом чрезмерной бюрократии и коррупции.
Как использовать сверхдоходы?
Конечно, не просто "отнять и поделить". Отрицательный опыт такого рода у нас уже есть. Поэтому углубимся ненадолго в не очень далекую историю. Напомню читателям, что в 60-80-х годах ХХ века добыча нефти и газа в CCCP росла бурными темпами: началась разработка богатейших месторождений Западной Сибири. К 1980 году в стране добывалось уже свыше 600 млн тонн нефти (119 млн тонн мы экспортировали) и более 500 млрд кубических метров газа (53 млрд шло на экспорт). К тому же нам "крупно повезло": с благословения стран ОПЕК в 1973 году разразился первый мировой энергетический кризис, когда цены на нефть подскочили в три-пять раз. В 1979 году мир пережил еще один энергетический шок, когда цены поднялись еще почти в два раза. В 1982 году цена на нефть достигла своей наивысшей точки - 40 долларов за баррель (в 9 раз выше цены 1973 года!). Цены на газ тоже выросли, но не столь резко.
В то время как развитые страны - импортеры нефти лихорадочно искали способы выхода из кризиса (путем резкой экономии потребления энергетических ресурсов и разработки энергосберегающих технологий), на нашу страну буквально обрушился нефтедолларовый дождь! Доля доходов госбюджета от внешнеэкономической деятельности в этот период выросла с 10-12% в конце 60-х, до 18-20% в начале 80-х годов. Валовой внутренний продукт (ВВП) на душу населения в 1980 году достиг наивысшей точки - 12,3 тысячи долларов (у стран Запада этот показатель составлял в ту пору 20,0 тысяч долларов).
Казалось бы (с точки зрения левых сил), все у нас тогда было - и коммунистическое правительство, и национализированная нефть, и концентрация всех доходов и сверхдоходов (включая природную ренту) в руках государства, и плановая экономика. Не было только одного - рациональной системы хозяйствования. Поэтому, увы, эффект оказался очень кратковременным. Когда с середины 80-х годов ситуация начала меняться, выяснилось, что огромные деньги просто "проедены". Увеличился импорт продовольствия и ширпотреба (что, конечно, радовало население), щедрые вливания получил военно-промышленный комплекс. Было закуплено много новейшего оборудования, которое "утонуло" в наших долгостроях или многие годы ржавело на запасных путях железных дорог.
В 1986 году валютные поступления от экспорта энергоносителей резко упали. Началось снижение бюджетных доходов (их доля в ВВП упала с 50% в начале 80-х до 40% в 1991 году), особенно резко снизились поступления от внешнеэкономической деятельности (их доля в ВВП сократилась с 8,4% в 1986 году до 5% в 1991-м). Пришлось чуть ли не вполовину сократить импорт. Положение страны, которая уже давно, как теперь принято говорить, "сидела на нефтяной игле", резко ухудшилось. Известный российский экономист Е. Ясин писал в одной из своих работ: "Время было упущено, ресурсы безвозвратно растрачены... будущим поколениям "кремлевские старцы" оставили гору неразрешимых проблем и горечь новых тяжелых испытаний".
Но история, как известно, ничему не учит, мы чаще обращаемся к опыту других стран. А там, оказывается, есть чему поучиться и в этом отношении. Самое разумное, до чего уже додумались правительства многих нефтедобывающих стран, - создание стабилизационных фондов, иначе говоря, того буфера, который позволяет маневрировать в случае изменения мировой и внутренней конъюнктуры. Примеров много. Это, прежде всего, арабские страны. С 1976 года существует Резервный фонд для будущих поколений в Кувейте: в него отчисляется 10% государственных доходов от нефти. С 1980 года такой фонд появился в Омане, в 1990 году - в Норвегии (он составляет 42% ВВП). В 1998 году создан Фонд макроэкономической стабилизации в Венесуэле.
После долгих дискуссий закон о создании Стабилизационного фонда принят и в России (в 2004 году он должен составить 25% федерального бюджета). Фонд призван обезопасить экономику страны, сильно зависящую от колебаний нефтяных цен. Предполагается, что его станут формировать: первое - из дополнительных доходов бюджета; второе - из поступлений от налога на добычу полезных ископаемых и третье - из доходов от экспортных пошлин на нефть, когда фактическая цена превышает некую базовую (споры вокруг определения ее величины продолжаются).
Идут острые дискуссии и по поводу того, как использовать Стабилизационный фонд. В правительстве считают, что его не следует трогать (до худших времен), то есть не использовать в целях решения текущих экономических проблем, а поместить в надежные ценные бумаги в иностранных банках. Да и многие считают: совмещение функций "кошелька для трудных лет" и "кошелька для экономики" в одном фонде может привести к тому, что обе функции будут выполняться плохо. В газете "Ведомости" приводятся довольно интересные расчеты. Так, если к 2006 году наступят "худшие времена" и цена нефти упадет до 12 долларов за баррель, то Стабилизационный фонд сможет компенсировать бюджету утраченные доходы в течение 21 месяца, а при цене 15-18 долларов - в течение 34-86 месяцев.
Сторонники другой точки зрения предлагают разделить Стабилизационный фонд на две части. Одну оставить в виде собственно стабилизационного фонда для будущих поколений, а другую использовать как инвестиции в высокотехнологичные отрасли и для финансирования малого предпринимательства. Такой точки зрения придерживаются, в частности, эксперты Центра макроэкономического анализа и прогнозирования: "Средства, аккумулированные в стабфонде, - ресурс для инвестирования экономики и в конечном счете для расширения будущих налоговых доходов".
И, наконец, третье мнение, как использовать Стабилизационный фонд: также разделить его на две части, но вторую часть направить на решение социальных проблем уже сегодня - увеличить пенсии, расходы на образование, здравоохранение и другие социальные выплаты.
Что реально станет с этой "шкурой неубитого медведя", а главное, каковы будут ее размеры, - покажет будущее.
Почему мы такие бедные - это каждый объясняет по своему. А что такое природная рента - это требует пояснения.
Рента в первоначальном смысле слова, обозначала доход землевладельца со сдаваемого в аренду земельного участка или доход, получаемый рантье в виде процента с предоставляемого в ссуду капитала. Это было давно, но правда.
В России под "природной рентой" понимается плата за пользование недрами, которые находятся в собственности государства и переданы им в управление, как правило, частным компаниям на срочной и возмездной основе.
Если коротко и упрощенно, принимая во внимание, что у нас нынче рыночная экономика и, соответственно, совершенно определенно капиталистическое общество, то частная собственность (которая становится все более превалирующей в обществе) формируется за счет результатов деятельности человека, а общественная — из ресурсов, возникших без участия человека. То есть, за счет того, чем Господь наделил землю, на которой стоит то или иное государство. В нашем случае Россию, то есть нас - жителей России.
Можно вспомнить и о Конституции, которая, как известно, закрепляет общенациональное владение недрами.
Но так получилось, что по ныне действующему закону «О недрах», пролоббированному нефтяными олигархами, сверхприбыль спокойно течет в карманы частных нефтяных компаний и их владельцев.
Стоит лишь заметить, что нигде в мире и сегодня ничего подобного нет. В подавляющем большинстве стран мира от 80 до 90% сверхприбылей от эксплуатации недр поступает в государственную казну. В Саудовской Аравии, например, за счет нефтяной ренты создаются именные счета граждан, которые дают им возможность получать образование, воспитывать детей и приобретать собственность.
Академик РАН Дмитрий Львов очень наглядно посчитал из чего создаётся российский доход - если принять весь нераспределенный доход страны за 100 процентов, то наш общий труд вносит в доход 5 процентов, бизнес российский дает еще 20 процентов. А 75 процентов - это природные ресурсы: газ, нефть, лес, рыба и так далее. Один газ приносит нам около 30 миллиардов долларов в год. Следовательно, основной доход создает природный потенциал России. Этот доход и называется рентой. В широком смысле - это как бы дополнительный доход, сверхдоход. Но при этом оказалось, что 70 процентов всех налоговых поступлений страны идут за счет фондов оплаты труда. Как же это так? ... Если у нас на самом деле 75 процентов доходов создается рентой, а мы везде трубим, что 70 процентов налогов получаем за счет труда, то это безобразие" .
Посмотрим на пример ближневосточных коллег по нефтяному бизнесу - Бахрейн, Кувейт, Йемен, Саудовская Аравия, ОАЕ. Здесь и разведка, и транспортировка, и добыча, и продажа нефти находятся в руках государственных компаний. Государственное устройство, как правило, монархии, отсюда нефть фактически принадлежит царствующим династиям. Но даже они нефтедолларами с населением делятся, понятное дело, в пределах разумного по их мнению. Но делятся! В Кувейте (третья страна в мире по числу миллионеров) каждый гражданин при рождении получает 3 тысячи долларов. Кроме того, все жители имеют право на беспроцентную ссуду на строительство жилья. Каждый подданный получает по 170 долларов в месяц на несовершеннолетнего ребенка и 300 - на неработающую жену. В стране действует бесплатная медицинская помощь, а если пациенту нужна операция за границей, государство берет на себя все расходы. Примерно то же и в Саудовской Аравии, там еще есть и беспроцентные ссуды на строительство дома и покупку автомобиля.
В Норвегии, принадлежащей к избранному клубу развитых западных цивилизаций, нефтяные компании отдают казне 78% прибыли. Средства через бюджет идут на социальные нужды, обеспечивая населению один из самых высоких уровней жизни в мире. Все, что остается после трат на образование, медицину и прочие социальные нужды, вкладывается в ценные бумаги или инвестируется в экономику.
У нас так не получится заявляют российские нефтяные бароны.
Они говорят, что изымать у нефтяных компаний что-то еще сверх того, что уже выплачивают в бюджет сегодня - это значит задушить "нефтянку" непомерными налогами, перекрыть канал инвестирования в новые технологии, модернизацию отрасли и, значит, срубить сук, на котором "сидит" сейчас вся российская экономика.
Другой аргумент, который действительно частично обоснован, - тяжелые, затратные условия добычи и транспортировки нефти в сравнении с той же арабской нефтедобычей.
Средний дебет скважины (объем ежесуточной добычи) в России составляет 7-9 тонн нефти в сутки. Во Вьетнаме - 700 тонн. В Саудовской Аравии - 600 тонн, в Иране - 400 и так далее. Плюс разница в климате Западной и Восточной Сибири по сравнению с Персидским заливом. "Как после этого можно сравнивать налогообложение в разных странах? Везде свои условия, своя специфика" , - вторит нефтяным баронам "Российская газета» - наш российский официоз.
Член Совета Федерации, директор института финансовых исследований Андрей Вавилов считает, что крупные нефтяные компании фактически присваивают нефтяную ренту. "Они освоили множество методов ухода от налогообложения, что наносит государству ущерб, исчисляемый миллиардами долларов США, - заявил Вавилов. - Результаты исследований, проведенных в отношении уплаты налогов семью крупнейшими нефтяными компаниями, говорят, что недоплаты в бюджет государства с их стороны составили от 1 до 4 миллиард долларов США ". Сумма, по словам сенатора, в данном случае зависит от уровня цен на нефть и существовавшего в этот отрезок времени налогового режима. Основным способом ухода от налогов, сказал Вавилов, является трансфертное ценообразование, заключающееся в концентрации всей прибыли нефтяной компании в подразделениях, находящихся в оффшорных зонах, где они платят только порядка 10% от прибыли. «Те методы, которые используют нефтяные компании, абсолютно законны, иными словами, можно сказать, что государство само поддерживает уход от налогов », - заявил Вавилов. По его словам, чтобы эффективно начать изымать природную ренту, необходимо сперва сформировать эффективный механизм взымания других налогов, таких как налог на прибыль и НДС.
Владимир Ермишин
Согласно общепринятому определению, природная (природно-ресурсная)рента - часть прибыли, обусловленная использованием природного ресурса в процессе производства (вместо обусловленная использованием говорят возникающая в результате использования, а также порождаемая использованием и т.д.)
Для различных видов природных ресурсов применительно к рассматриваемой задаче ситуации весьма несходны. Наиболее благоприятно положение в случае земельных ресурсов - недаром именно с них началось изучение проблемы природной ренты в экономической науке. Прежде всего, очень велико количество земельных участков, для которых ставится вопрос о ренте.
Как вид дохода на собственность, земельная рента использовалась еще в древнем мире. Зачатки экономической теории можно найти у Аристотеля - древнегреческого философа (IV век н.э.), в средние века у Фомы Аквинского (VIII век н.э.), но гораздо последовательнее это уже происходит в 17 - 18 веках - у А. Смита (Англия 1776 год), Д. Риккардо (1817 г.) в книге «Начала политической экономии и налогового обложения» пишет о земельной ренте: «цена сельскохозяйственных продуктов определяется затратами труда на худших по плодородию землях, значит, на относительно лучших фермеры получают некоторый дополнительный доход, который и изымается у них в виде ренты владельцами земли».
Это определение, содержательно весьма емкое, фиксирует источник образования одной из частей прибыли, но оставляет “за скобками” вопрос о том, как понимать прибыль. Если - применительно к конкретному ресурсу, например месторождению - под прибылью понимать реальную прибыль, в действительности полученную пользователем ресурса, то ренту придется признать характеристикой не ресурса, а системы “ресурс - пользователь”. При этом (наивном) понимании в случае, когда неумелый предприниматель, применяя для эксплуатации в принципе эффективного ресурса непригодные технологии и привлекая неграмотных инженеров, вовсе не получил прибыли, ренту - как “часть” нуля - также следует положить равной нулю. Если же ресурс еще не используется, то, соответственно, нет и условий для рассуждений о ренте, возникающей при его использовании.
В этой типичной для экономической науки проблемной ситуации, возникающей с теми или иными модификациями во многих задачах, теория предлагает два принципиально различных подхода. Согласно первому (классическому), под прибылью следует понимать среднюю прибыль, получаемую при использовании ресурсов данного вида в рассматриваемой экономике.
Согласно второму (маржиналистскому), надо исходить из наилучших возможных условий использования данного ресурса: лучших технологий, лучших трудовых ресурсов, лучшего менеджмента - и принимать в расчет предельную прибыль, ту, которая могла бы быть получена в таких условиях. Очевидно, что в обоих вариантах понимания прибыли задача ее практической калькуляции отнюдь не тривиальна - речь ведь идет не об отчетности, а о построении некоего обобщенного экономического показателя, характеризующего производственную отрасль (подотрасль), точнее, совокупность предприятий, использующих данный природный ресурс.
С точки зрения экономической теории, величина ренты определяется как разница между фактической оплатой фактора производства и минимально возможным уровнем оплаты фактора производства, при котором фактор будет использоваться данным образом (так называемый «удерживающий доход»). Результатом такого определения является практическое толкование ренты как разницы между фактическим доходом добывающей компании и суммой себестоимости добычи природного ресурса и части прибыли (Пр). При этом суммируемая часть прибыли (Пр) рассчитывается, исходя из уровня рентабельности, обеспечивающего привлекательность добычи природного ресурса для бизнеса.
Абсолютная (чистая) рента. В рыночной экономике не существует «ничьей» земли. При этом ни один - даже самый худший - участок земли не будет отдан его хозяином в аренду бесплатно. Одновременно даже на худших землях арендаторские хозяйства должны иметь возможность покрывать свои издержки и получать доход, достаточный для расчетов по арендной плате, внесения налоговых платежей в бюджет, расширения производства и получения нормальной (или в других терминах - нулевой экономической) прибыли. Эта проблема решается с помощью чистой ренты, получаемой со всех земель без исключения, в том числе и с худших. Чистая рента (в литературе классической школы, в частности, и марксистской - абсолютная рента) является следствием абсолютно неэластичного предложения земли в условиях существования на нее частной собственности.
С одной стороны, частная собственность на землю исключает свободную миграцию капитала в аграрный сектор экономики (нельзя использовать землю без разрешения собственника). С другой стороны, величина пригодных для сельскохозяйственного использования земельных угодий строго ограничена, т. е. неоткуда взять дополнительные участки в обход интересов землевладельца.
В этих условиях у землевладельцев появляется возможность запрашивать арендную плату за любые земельные участки, а у арендаторов - возможность устанавливать завышенные (по сравнению с практикой формирования издержек и прибыли в других отраслях экономики) цены на сельскохозяйственную продукцию, чтобы иметь возможность ее заплатить.
Иными словами, чистая рента - это своеобразный налог, которым землевладельцы при посредстве арендаторов облагают все общество, пользуясь тем, что земля как фактор производства чрезвычайно немобильна. Если бы не было чистой ренты, уровень издержек каждой сельскохозяйственной фирмы был бы ниже. Из чего следует, что тот же объем предложения сельскохозяйственной продукции существовал бы при более низком уровне цен на нее.
Несмотря на сказанное, было бы неверным рассматривать чистую ренту как однозначно негативное явление. Поскольку для арендатора она является издержками, он склонен минимизировать этот вид расходов, т. е. максимально эффективно использовать каждый участок земли.
Напротив, отсутствие ренты стимулирует бесхозяйственность. Ее, например, очень часто можно было наблюдать в колхозах и совхозах советских времен. Да и теперь огромные площади бесплатной земли в хозяйствах превращены в пустыри. Конечно, сильное хозяйство само заинтересовано использовать землю для увеличения объема производства. Но слабый или бесхозяйственный производитель, каких, к сожалению, еще много на селе, ничего не теряет, забросив большой кусок земли, до которого у него «не доходят руки». Другими словами, чистая рента представляет собой экономический механизм, обеспечивающий рачительное отношение к ограниченному природному ресурсу - земле.
